ЕСЛИ ВЫ ВИДИТЕ ЭТОТ ФИЛЬМ… Значит у меня все получилось, и мотор графофона Columbia AH заработал.
Я реставрировал этот удивительный фонографа Columbia AH (США) почти три месяца, что является рекордом продолжительности, и почти три года собирал для него комплектующие – вначале я приобрел корпус (не предполагая, от чего он), а потом – еще более десяти разных деталей со всех частей света, не хватало только мотора. У меня в запасе имелся мотор, который по большинству параметров хорошо подходил мне, однако, у мотора был совершенно другой механизм регулировки скорости. На название модели AH указывает внешний вид корпуса, и я попытался найти фотографию моего мотора, изучил всю имеющуюся информацию о ранних дисковых граммофонах Columbia и выяснил, что моего граммофона в линейке разновидностей модели AH нет – их более трех, отличаются они взаимным расположением ручки завода, регулятора скорости, замка и переднего кронштейна. Механизмы мотора и его внешний вид сильно отличались в зависимости от разновидностей модели AH. Так что, справедливости ради, даже не известно, каким должен был быть мотор для моего корпуса. В результате из имеющихся в продаже крепежных, скобяных и иных изделий, применив свои инженерные навыки, мне удалось переделать мотор и закончить, наконец, реставрацию. Правильнее граммофоны Columbia было бы назвать графофонами (graphophone), поскольку из-за патентных войн в мире за название таких говорящих машин (наименование «граммофон» запатентовал его создатель Эмиль Берлинер) каждый производитель придумывал «фирменное название» для своей продукции, компания Columbia выбрала – graphophone. Играет пластинка Columbia 1934 года с фрагментом (№15) из оперы «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини.
Я реставрировал этот удивительный фонографа Columbia AH (США) почти три месяца, что является рекордом продолжительности, и почти три года собирал для него комплектующие – вначале я приобрел корпус (не предполагая, от чего он), а потом – еще более десяти разных деталей со всех частей света, не хватало только мотора. У меня в запасе имелся мотор, который по большинству параметров хорошо подходил мне, однако, у мотора был совершенно другой механизм регулировки скорости. На название модели AH указывает внешний вид корпуса, и я попытался найти фотографию моего мотора, изучил всю имеющуюся информацию о ранних дисковых граммофонах Columbia и выяснил, что моего граммофона в линейке разновидностей модели AH нет – их более трех, отличаются они взаимным расположением ручки завода, регулятора скорости, замка и переднего кронштейна. Механизмы мотора и его внешний вид сильно отличались в зависимости от разновидностей модели AH. Так что, справедливости ради, даже не известно, каким должен был быть мотор для моего корпуса. В результате из имеющихся в продаже крепежных, скобяных и иных изделий, применив свои инженерные навыки, мне удалось переделать мотор и закончить, наконец, реставрацию. Правильнее граммофоны Columbia было бы назвать графофонами (graphophone), поскольку из-за патентных войн в мире за название таких говорящих машин (наименование «граммофон» запатентовал его создатель Эмиль Берлинер) каждый производитель придумывал «фирменное название» для своей продукции, компания Columbia выбрала – graphophone. Играет пластинка Columbia 1934 года с фрагментом (№15) из оперы «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини.