Зеленая дача: Карельская глазурь (процесс ухода за деревьями как продолжение древних традиций)
Битва за урожай, или Голубой воин Зелёной дачи Настоящий карельский дачник осенью не греется у камина с брусничным чаем. Нет. Настоящий карельский дачник в это время превращается в алхимика, воина и немного паникёра. Я, например, стоял посреди своего участка «Зелёная дача» в полном боевом облачении: советский противогаз ПМГ-2, найденный на чердаке, дождевик с подозрительными пятнами и резиновые сапоги, в которых, по легенде, ещё мой дед уходил от медведя. Повод был более чем веский: синоптики, эти известные шутники, на всю неделю пообещали «переменную облачность без осадков». На языке карельского садовода это переводится как «последний шанс до зимы победить паршу, плодовую гниль и моральный упадок яблонь опрыскиванием медного купороса». Приготовление раствора напоминало сакральный ритуал. В пластмассовом ведре, на фоне суровых карельских елей, расцветала неземная лазурная гладь. Я помешивал палкой голубую жидкость, чувствуя себя Повелителем Стихий. Стихия, правда, была одна – химическая, и пахла довольно зловеще. «Всего-то нужно аккуратно обработать стволы и ветви», – гласила инструкция в интернете, написанная, несомненно, человеком, который никогда не видел карельскую яблоню-мутант, выросшую в условиях шестимесячной зимы. Мои деревья больше походили на сбежавших из сказки про Бабу-Ягу сущностей: кривые, корявые, с ветвями, растущими под такими углами, что бросили вызов законам геометрии. Приступил. Опрыскиватель, купленный по акции «недорого, но с насадкой для влажной уборки», сипел и хрипел, выплевывая на меня первые капли священного голубого зелья. Противогаз запотел после третьего пшика, и мир сузился до двух мутных стекол. Я двигался от дерева к дереву, обнимая их синим облаком. Яблоня «Наливной белый» приняла душ с достоинством. Груша «Невежинская» ехидно подцепила веткой мой капюшон, вылив мне за шиворот порцию купороса. Я чувствовал себя не воином, а синим человечком-неудачником из плохого фантастического фильма. А потом наступил звёздный час. Старая антоновка. Её главная ветвь ушла вверх на пять метров, словно пытаясь дотянуться до безнадёжно серого, но бездождливого неба. «Вызов принят», – прошептал я сквозь резину противогаза. Забравшись на шаткую садовую табуретку, я принял позу Роденовского мыслителя, но с вёдрами. Поднял раструб опрыскивателя... и в этот момент понял, что такое гравитация. Сладковато-едкая голубая роса брызгами полетела не на ветку, а прямиком мне на очки противогаза, окончательно похоронив и без того нулевую видимость. Я отчаянно пшикал в предполагаемом направлении вершины, балансируя на одной ноге. В голове пронеслись картинки: вот обо мне напишут в местной газете: «Дачник-энтузиаст, победивший паршу, но проигравший табуретке». Внезапно порыв ветра донёс с озера обещанную «переменную облачность» в виде ледяной мороси. Я замер. Кап-кап. Несколько капель. И тишина. Дождь, словно насмехаясь, закончился, не успев начаться. Но моё дело было сделано. Сняв противогаз, я осмотрел поля сражения. Яблони стояли, покрытые причудливыми синими разводами, напоминая экспонаты из музея современного искусства. Я сам был похож на неудачно постиранную одежду. Сосед Николай Иванович, проходивший мимо с удочками, остановился, осмотрел меня и мои сизые владения с ног до головы и мудро изрек: «Готовишься к Хеллоуину, профессор? А деревья-то у тебя… веселенькие стали». Я посмотрел на свой синий сад. Парша, может, и не вся погибла. Но моральный упадок точно отступил. До следующей осени. Зеленая дача: будем рады вашему лайку, подписке, комментарию.
Битва за урожай, или Голубой воин Зелёной дачи Настоящий карельский дачник осенью не греется у камина с брусничным чаем. Нет. Настоящий карельский дачник в это время превращается в алхимика, воина и немного паникёра. Я, например, стоял посреди своего участка «Зелёная дача» в полном боевом облачении: советский противогаз ПМГ-2, найденный на чердаке, дождевик с подозрительными пятнами и резиновые сапоги, в которых, по легенде, ещё мой дед уходил от медведя. Повод был более чем веский: синоптики, эти известные шутники, на всю неделю пообещали «переменную облачность без осадков». На языке карельского садовода это переводится как «последний шанс до зимы победить паршу, плодовую гниль и моральный упадок яблонь опрыскиванием медного купороса». Приготовление раствора напоминало сакральный ритуал. В пластмассовом ведре, на фоне суровых карельских елей, расцветала неземная лазурная гладь. Я помешивал палкой голубую жидкость, чувствуя себя Повелителем Стихий. Стихия, правда, была одна – химическая, и пахла довольно зловеще. «Всего-то нужно аккуратно обработать стволы и ветви», – гласила инструкция в интернете, написанная, несомненно, человеком, который никогда не видел карельскую яблоню-мутант, выросшую в условиях шестимесячной зимы. Мои деревья больше походили на сбежавших из сказки про Бабу-Ягу сущностей: кривые, корявые, с ветвями, растущими под такими углами, что бросили вызов законам геометрии. Приступил. Опрыскиватель, купленный по акции «недорого, но с насадкой для влажной уборки», сипел и хрипел, выплевывая на меня первые капли священного голубого зелья. Противогаз запотел после третьего пшика, и мир сузился до двух мутных стекол. Я двигался от дерева к дереву, обнимая их синим облаком. Яблоня «Наливной белый» приняла душ с достоинством. Груша «Невежинская» ехидно подцепила веткой мой капюшон, вылив мне за шиворот порцию купороса. Я чувствовал себя не воином, а синим человечком-неудачником из плохого фантастического фильма. А потом наступил звёздный час. Старая антоновка. Её главная ветвь ушла вверх на пять метров, словно пытаясь дотянуться до безнадёжно серого, но бездождливого неба. «Вызов принят», – прошептал я сквозь резину противогаза. Забравшись на шаткую садовую табуретку, я принял позу Роденовского мыслителя, но с вёдрами. Поднял раструб опрыскивателя... и в этот момент понял, что такое гравитация. Сладковато-едкая голубая роса брызгами полетела не на ветку, а прямиком мне на очки противогаза, окончательно похоронив и без того нулевую видимость. Я отчаянно пшикал в предполагаемом направлении вершины, балансируя на одной ноге. В голове пронеслись картинки: вот обо мне напишут в местной газете: «Дачник-энтузиаст, победивший паршу, но проигравший табуретке». Внезапно порыв ветра донёс с озера обещанную «переменную облачность» в виде ледяной мороси. Я замер. Кап-кап. Несколько капель. И тишина. Дождь, словно насмехаясь, закончился, не успев начаться. Но моё дело было сделано. Сняв противогаз, я осмотрел поля сражения. Яблони стояли, покрытые причудливыми синими разводами, напоминая экспонаты из музея современного искусства. Я сам был похож на неудачно постиранную одежду. Сосед Николай Иванович, проходивший мимо с удочками, остановился, осмотрел меня и мои сизые владения с ног до головы и мудро изрек: «Готовишься к Хеллоуину, профессор? А деревья-то у тебя… веселенькие стали». Я посмотрел на свой синий сад. Парша, может, и не вся погибла. Но моральный упадок точно отступил. До следующей осени. Зеленая дача: будем рады вашему лайку, подписке, комментарию.