Родительский день. (Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая) Автор Андрей Асков
Глава 15. Родительский день. (Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая) Автор Андрей Асковд (проза) Сообщество автора в ВК https://vk.com/slylissГлава Завтра должен был наступить родительский день. К нему нас готовили особенно тщательно. Ведь наши родители должны будут убедиться, что у нас самое лучшее детство. Самые лучшие вожатые, самые весёлые игры на свежем воздухе и самое здоровое питание. В общем, всё у нас должно быть самым лучшим, весёлым и здоровым. Даже если что-то местами и не так. Это «местами» тоже должно быть самым лучшим. Сивыч на вечерней линейке перед всем лагерем так и сказал. – Вот и прошла половина вашей смены, – торжественно вещал он с трибуны. – Завтра приедут ваши родители, и вы им покажете, как хорошо вы тут отдыхаете. Особенно седьмой отряд, – и, сделав особое ударение на слове «седьмой», как-то подозрительно посмотрел в нашу сторону. После отбоя мы размышляли о завтрашнем дне. Все фантазировали на тему, что им привезут. Всех беспокоил не сам факт приезда родителей, а то, с какими гостинцами они приедут. Безусловно, все надеялись на конфеты. И мечтали о бананах. Бананы были из разряда недосягаемой мечты. Помню, однажды они у нас дома появились. Папа отстоял несусветную очередь и чуть ли не с боем добыл эту зелёную связку экзотической мечты. Затем мама зачем-то убрала их в духовку и сказала ждать. Естественно, мы с Вовкой не дождались. При первом же удобном случае, когда родителей дома не оказалось, мы залезли в духовку и достали их. На вкус бананы оказались так себе. Даже было обидно и непонятно – откуда весь этот ажиотаж вокруг них? Как будто травы поел, после которой рот вяжет. Это потом нам уже объяснили, что надо было подождать, пока они дозреют. Вот и сейчас все ждали этих бананов. – А тебе, Канарейкин, родители пшена привезут поклевать? – Шурик подал голос из темноты, и тут же остальные поддержали его шутку дружным смехом. Канарейкин только к стенке отвернулся и глубже зарылся в одеяло. – Обиделась птичка, – продолжил Шурик. – Ты не обижайся. Я же по-дружески беспокоюсь. Приедет – не приедет к тебе кто-то. Канарейкин повернулся и уже хотел что-то сказать, но тут Шурик добавил, что если вдруг завтра Канарейкину не обломится с гостинцами, то он ему червяков накопает. Тут же в ответ на новую шутку снова раздался общий смех. А Канарейкин опять отвернулся. – Ко мне вообще никто не приедет завтра, – раздался сдавленный голос Канарейкина из-под подушки. Мы так поняли, что Канарейкин ещё чуть-чуть и расплачется. Мне даже неловко стало за дурацкую шутку Шурика. Теперь понятно, что дурацкую. До этого она была нормальной. Я решил поддержать Канарейкина. – А как же родители? Ко всем ведь приедут. И твои обязательно приедут, – успокаивал я его. – Не приедут. У меня только бабушка дома осталась, – подал голос он. – А она старенькая уже. Не поедет в такую даль. Ситуация вырисовывалась вообще печальная. Что значит: только бабушка? А где папа с мамой? Ну или хоть кто-то один из них. У Генки вон, допустим, только мама. Ведь хоть один родитель, но должен быть. – А где твои родители? – осторожно спросил Вовка. – Нету их. Уже два месяца я с бабушкой, – ответил печально Канарейкин. Вовка ещё что-то хотел спросить, но я бросил в него подушкой, чтобы он заткнулся, пока лишнего не наспрашивал. Понятно было, что случилось с родителями Канарейкина. И нечего было развивать эту тему. – А что такого? – огрызнулся Вовка. – Я только уточнить хотел. – Вовка, заткнись, – раздался голос Шурика. – Пока я это не сделал. Вовка что-то там пробурчал и бросил подушку обратно мне. – Ты извини меня, Сань, – продолжил Шурик, а я удивился, что он вообще в курсе, как зовут Канарейкина.
Глава 15. Родительский день. (Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая) Автор Андрей Асковд (проза) Сообщество автора в ВК https://vk.com/slylissГлава Завтра должен был наступить родительский день. К нему нас готовили особенно тщательно. Ведь наши родители должны будут убедиться, что у нас самое лучшее детство. Самые лучшие вожатые, самые весёлые игры на свежем воздухе и самое здоровое питание. В общем, всё у нас должно быть самым лучшим, весёлым и здоровым. Даже если что-то местами и не так. Это «местами» тоже должно быть самым лучшим. Сивыч на вечерней линейке перед всем лагерем так и сказал. – Вот и прошла половина вашей смены, – торжественно вещал он с трибуны. – Завтра приедут ваши родители, и вы им покажете, как хорошо вы тут отдыхаете. Особенно седьмой отряд, – и, сделав особое ударение на слове «седьмой», как-то подозрительно посмотрел в нашу сторону. После отбоя мы размышляли о завтрашнем дне. Все фантазировали на тему, что им привезут. Всех беспокоил не сам факт приезда родителей, а то, с какими гостинцами они приедут. Безусловно, все надеялись на конфеты. И мечтали о бананах. Бананы были из разряда недосягаемой мечты. Помню, однажды они у нас дома появились. Папа отстоял несусветную очередь и чуть ли не с боем добыл эту зелёную связку экзотической мечты. Затем мама зачем-то убрала их в духовку и сказала ждать. Естественно, мы с Вовкой не дождались. При первом же удобном случае, когда родителей дома не оказалось, мы залезли в духовку и достали их. На вкус бананы оказались так себе. Даже было обидно и непонятно – откуда весь этот ажиотаж вокруг них? Как будто травы поел, после которой рот вяжет. Это потом нам уже объяснили, что надо было подождать, пока они дозреют. Вот и сейчас все ждали этих бананов. – А тебе, Канарейкин, родители пшена привезут поклевать? – Шурик подал голос из темноты, и тут же остальные поддержали его шутку дружным смехом. Канарейкин только к стенке отвернулся и глубже зарылся в одеяло. – Обиделась птичка, – продолжил Шурик. – Ты не обижайся. Я же по-дружески беспокоюсь. Приедет – не приедет к тебе кто-то. Канарейкин повернулся и уже хотел что-то сказать, но тут Шурик добавил, что если вдруг завтра Канарейкину не обломится с гостинцами, то он ему червяков накопает. Тут же в ответ на новую шутку снова раздался общий смех. А Канарейкин опять отвернулся. – Ко мне вообще никто не приедет завтра, – раздался сдавленный голос Канарейкина из-под подушки. Мы так поняли, что Канарейкин ещё чуть-чуть и расплачется. Мне даже неловко стало за дурацкую шутку Шурика. Теперь понятно, что дурацкую. До этого она была нормальной. Я решил поддержать Канарейкина. – А как же родители? Ко всем ведь приедут. И твои обязательно приедут, – успокаивал я его. – Не приедут. У меня только бабушка дома осталась, – подал голос он. – А она старенькая уже. Не поедет в такую даль. Ситуация вырисовывалась вообще печальная. Что значит: только бабушка? А где папа с мамой? Ну или хоть кто-то один из них. У Генки вон, допустим, только мама. Ведь хоть один родитель, но должен быть. – А где твои родители? – осторожно спросил Вовка. – Нету их. Уже два месяца я с бабушкой, – ответил печально Канарейкин. Вовка ещё что-то хотел спросить, но я бросил в него подушкой, чтобы он заткнулся, пока лишнего не наспрашивал. Понятно было, что случилось с родителями Канарейкина. И нечего было развивать эту тему. – А что такого? – огрызнулся Вовка. – Я только уточнить хотел. – Вовка, заткнись, – раздался голос Шурика. – Пока я это не сделал. Вовка что-то там пробурчал и бросил подушку обратно мне. – Ты извини меня, Сань, – продолжил Шурик, а я удивился, что он вообще в курсе, как зовут Канарейкина.